О дисциплине, воспитании детей и собственном детстве: отрывок из книги Жизель Бундхен

Все начинается с дисциплины 

В 2015-м я немного отошла от модельного бизнеса, но это не значило, что я перестала работать. На самом деле сейчас я работаю почти так же много, как раньше, за исключением большого количества поездок. Ту же самую дисциплину, которая служила мне всю жизнь, я применяю к тому, чтобы стать лучшей женой и матерью. Моя преданность дисциплине помогла мне создать ежедневный распорядок, и, если необходимо, я адаптирую его к постоянно меняющимся деталям жизни.

Распорядок всегда помогает мне держаться на плаву, особенно теперь, когда у меня маленькие дети. Я бы не выдержала без этого распорядка, так много в жизни неожиданных событий. Мне повезло, потому что у меня есть помощники, ведь большинство людей не имеют ежедневной помощи наемного персонала. Но все равно остается длинный список дел, которые я не могу никому передоверить, и которые требуют моего абсолютного внимания.

После рождения второго ребенка я поняла, что необходимо создать совершенно новый распорядок дня. Моей целью было выделить время для каждого человека и каждого занятия, которые важны для меня. В сутках всего двадцать четыре часа. Поэтому я спросила себя, как должно выглядеть расписание, в котором будет достаточно времени для меня, мужа, детей и многочисленных проектов, которые я хотела бы осуществить.

Чтобы не обделять вниманием и любовью детей, мужа, сестер, друзей и даже собак, мне нужно было прежде всего сфокусироваться на своих потребностях. Как жена и мать именно я задаю эмоциональный тон в нашей семье. Если я не чувствую себя хорошо, если испытываю стресс или чувствую себя несчастной, страдает вся моя семья. <...>

Люди часто рассказывают о себе истории, чтобы объяснить, кто они такие и почему в их жизни все так, а не иначе. Одна из моих историй заключается в том, что моя рабочая этика стала следствием жизни в маленьком доме с пятью сестрами и того, что я всегда видела, как много работают родители. Еще одна история рассказывает о том, что я средний ребенок (да к тому же еще и из пары близнецов), поэтому я никогда не чувствовала себя особенной, мне не хотелось разочаровать родителей, но из этого родилось желание не разочаровать саму себя.

Жизель с родителями

Обе истории правдивы, но я знаю, что моя дисциплинированность — это врожденное, я такой родилась. Пусть я выросла как одна из шести сестер у много работавших родителей, пусть я заставляла себя хорошо учиться в школе и добиваться успехов в спорте: все это было всего лишь ареной, где я могла опробовать и использовать ту черту характера, которая была моей изначально. Джозеф Кэмпбелл когда-то написал: "Ты становишься зрелым, когда начинаешь управлять собственной жизнью". В моем случае по каким-то причинам я начала управлять ею, когда была еще подростком. Когда я говорила людям, что ни в коем случае не хотела разочаровать родителей, это было правдой — и до сих пор остается, — но на самом деле я ни в коем случае не хотела не оправдать моих собственных ожиданий.

Жизель и ее большая семья

Если дисциплина дается с трудом, как с этим справиться? Она начинается с самоанализа, а самоанализ — это процесс. Мы с этим не рождаемся. Мы развиваем это со временем. Одно я знаю наверняка: чем лучше вы знаете самих себя и то, в чем хороши, что приносит радость, тем легче вам будет сосредоточиться на своих целях, и тем легче будет проявить то, чего вам хочется. Чего вы хотите? Что лучше для вас? Когда вам лучше всего, в какой час, в какие дни, в какой обстановке? Обязательны ли для вас позитивные слова, позитивные образы, вдохновляющие люди, вдохновляющие идеи?

Если вы проводите целый день "на телефоне", к примеру, читаете новости, тревожитесь или испытываете страх, или ставите перед собой несообразные цели, то я уверена, что вы настраиваете себя на провал и отсутствие счастья. Если я говорю себе, что я буду медитировать каждое утро по 30 минут, но меня ежедневно прерывают, то проблема не в моих детях, которые хотят получить завтрак, или собаках, которым хочется выйти на улицу. Это мне не хватило реалистичности для оценки происходящего!

Я представляю дисциплину как голос родителя или авторитетного человека внутри нас. Благодаря ей мы помним об ответственности за свои действия. Если этот голос внутри вас недостаточно силен, подумайте о том, чтобы создать внешнего родителя. Найдите другой способ отслеживать свое движение вперед, держать перед собой отчет. Именно так я поступила с детьми. Виви и Бенни еще слишком молоды, им многому предстоит научиться. (А кому этого не надо? Я все время учусь.) Чтобы помочь им организовать распорядок дня, дать задания, научить ответственности, мы нашли решение в виде белой доски.

Доска висит в нашей кухне. Она заменила доску с магнитными звездами, когда Виви начала в нее играть, прикрепляя на своей половине столько звезд, сколько могло там поместиться. Поэтому мы выбрали белую доску с черным карандашом и ластиком. Доска впервые появилась в тот короткий период, когда Бенни вдруг начал со мной препираться. Когда я просила его что-то сделать, он отвечал, что я ничего не знаю, а если и знаю, то все равно не права. Поэтому мы с Томом решили сразу исправить ситуацию. Я сказала Бенни, что это нормально, когда он сердится на что-то или недоволен установленными нами правилами, но он не может проявлять неуважение ко мне. Если он на меня рассердился, то должен мне об этом сказать. Бенни признал, что не всегда был вежлив со мной, и сказал, что сожалеет об этом. А потом он предложил идею белой доски.

Вот как это работает. Когда мы замечаем, что детям необходимы рамки, мы задаем им вопросы за ужином. Каковы их манеры? Говорили ли они "пожалуйста" и "спасибо"? Смотрели ли они в глаза друзьям и учителям, когда говорили с ними? Были ли они добры со своими друзьями и друг с другом? Если к ним приходил в гости друг, навели ли они потом порядок в своих комнатах? После еды отнесли ли они посуду в мойку? Когда я просила их что-то сделать, выполнили ли они мою просьбу? Если ответ на вопрос это "да", то ребенок, отвечающий на наши вопросы, получает нарисованную звезду.

Звезду можно дать, но можно и забрать. Если Бенни, скажем, ущипнул сестру, или Виви забыла о роли радушной хозяйки, когда к ней пришла подружка поиграть, они звезду не получали. Вместо этого мы говорили о том, над чем им надо поработать, будь то умение лучше слушать или работать над заданиями. Мы оставляли на доске список ожиданий, чтобы они понимали, что любое дело — это работа и движение вперед. Система звезд нам по-настоящему помогла. Но что еще лучше, детям стало намного легче разбираться со своими эмоциями и с тем, что они представляют собой как люди. К примеру, Бенни мог сказать, что съел печенье перед ужином и боялся, что я на него рассержусь.

Да, он потеряет звезду, но вместо того, чтобы рассердиться, я поблагодарю его за честность. И это станет для него побуждением к честности. Для меня самое главное то, что мы помогли создать атмосферу, в которой наши дети чувствуют себя в безопасности, выражая свои чувства, по-настоящему разговаривая с нами. Они знают, что их папа и мама идут с ними бок о бок, но не несут их на руках.

Я напоминаю моим детям, что мы учимся вместе. Мне 38 лет (сейчас Жизель 42 года — прим. ред.)! И я никогда раньше не была родителем! Моя работа — научить их, но и они учат меня. Так что же я могла бы делать лучше?

Мы стараемся дать нашим детям то, что получили от своих родителей, пока росли. Если нам повезет, то нам удается частично заполнить оставшиеся пробелы. Когда я росла в Оризонтине, за нашим семейным столом сидели шесть девчонок, шесть голосов одновременно говорили, смеялись или спорили. И однажды папа установил правило: если кто-то из нас хочет что-то сказать, то поднимает руку. При таком количестве детей у мамы не было времени читать нам книжки на ночь. У нее едва оставалось время для самой себя. Иногда я вставала среди ночи и видела ее за столом в кухне: она все еще работала с калькулятором и стопкой бумаг, высившейся перед ней.

Раке, Фофи, Пати, Габи, Фафи и мне приходилось многое постигать своим умом. В некотором смысле мы были детьми, растившими детей. Нам приходилось учиться договариваться. Приходить к согласию. Честно сражаться. Но в детстве я ни разу не чувствовала, что мне чего-то недостает, что я что-то упускаю. Как мне могло не хватать тех вещей, о существовании которых я не подозревала? У меня было самое лучшее детство в мире! Я так считала и считаю до сих пор.

Я отлично понимаю, что мои нынешние обстоятельства не имеют ничего общего с теми, в которых жили мои родители. Работа, которой я начала заниматься в 14 лет и продолжила в течение следующих 23-х, позволяет мне проводить больше времени с детьми. Я могу читать им, массировать ступни, учить их правильно дышать и выражать свои чувства. Я могу стать свидетельницей множества пролетающих моментов, у меня есть время видеть, как растут мои дети.